С продовольствием в России нет проблем. Но чем собирать урожай — вопрос. Отдельные западные компании покинули наш рынок, и наши аграрии мечутся в поисках запчастей к купленной дорогостоящей технике. Да и отечественные машиностроители вынуждены оперативно искать замену импортным комплектующим. Генеральный директор «Росагролизинга» Павел Косов, впрочем, утверждает, что и те и другие уже адаптировались к ситуации. Но России теперь точно придется научиться производить самой почти все те агрегаты, что раньше привыкли покупать в западных странах.
Санкции сказались на объеме и качестве предложения сельхозтехники?
Павел Косов: Не могли не сказаться. Во-первых, часть поставщиков ушла с рынка. Во-вторых, наши машиностроители, которые зависели от импортных комплектующих, тоже испытывали определенные сложности с поставками.
Но сейчас ситуация возвращается в нормальное русло. У нас не возникло проблем с весенне-полевыми работами. Уборочная кампания проходит без эксцессов. Я не сомневаюсь, что и с осенними работами у нас будет все хорошо. Во-первых, в стране производится достаточное количество техники. Во-вторых, на место тех, кто ушел, приходят другие, ведь у нас огромный и привлекательный рынок. Мы ведем переговоры с предприятиями из дружественных стран. В первую очередь помогает Беларусь. Когда у «Ростсельмаша» возникли логистические проблемы, пришли на помощь «Брянсксельмаш» и «Гомсельмаш» — в самый ответственный момент весенних полевых работ поставки техники аграриям не прекратились.
Мы занимаемся поставками тракторов и зерновозов из Китая. Первые партии мы уже завезли. Раньше китайскую технику использовали аграрии Дальнего Востока, сейчас она поехала в европейскую часть. Активно поставляет технику Турция. В садоводстве нам подходит индийская техника — тоже уже есть поставки. Оросительные системы поставляет ОАЭ, например. География поставок сейчас намного богаче, чем та, в которой мы жили раньше. У нас были традиционные западные поставщики, и многие наши крупные хозяйства «подсели» на зависимость от этих брендов. От любой зависимости избавляться тяжело. Но надо понимать, что эти компании уже вряд ли вернутся на наш рынок. А если и решат вернуться, их место уже будет занято.
То есть дефицита сельхозтехники сейчас нет?
Павел Косов: Существующий спрос так или иначе удовлетворяется. А если судить по нашим программам, продажи растут по отношению к прошлому году. С начала года мы поставили в хозяйства более семи тысяч единиц техники. План до конца года — 11 тысяч единиц. Уверен, что все будет раскуплено.
Наша техника, агрегаты из дружественных стран по качеству сильно отличаются от европейской?
Павел Косов: Наша техника точно не уступает западным аналогам по качеству. Беспилотные системы в России сейчас внедряют несколько крупных сельхозмашиностроительных заводов. В таком комбайне вся система — от «железной начинки» и до программного обеспечения — делается в России.
Сегодня многие производители в мире пытаются создать беспилотные комбайны, но они работают в привязке к спутниковым системам и просто едут по заданным траекториям. А здесь камера снимает и обрабатывает информацию сама, ориентируясь на фактические изображения поля, и она не привязана ни к каким картам. Думаю, такая техника — серьезный конкурент западным аналогам. Пока на наших полях — единичные случаи использования беспилотников, но это дело времени.
Велика ли доля импортных комплектующих в нашей сельхозтехнике?
Павел Косов: Есть техника самоходная и прицепная. В прицепной нет проблем — есть заводы, полностью локализованные на территории страны. С самоходными ситуация чуть сложнее. В России, пожалуй, только одно предприятие полного цикла, которое локализовано примерно на 95% — это Петербургский тракторный завод. До последнего момента у них оставалась единственная проблема с гидравликой, но ее решили. Сейчас они вышли на рекордный объем выпуска — около 17 тракторов в день.
У других предприятий посложнее ситуация. Многие не делают, например, те же коробки.В марте — апреле была тяжелая ситуация. Но и такие предприятия смогли перенастроить логистику и сейчас работают в полную мощность.
А почему с 2014 года мы так и не смогли импортозаместить хотя бы часть западной сельхозтехники?
Павел Косов: Когда мы начали развивать импортозамещение, самым понятным способом было наладить какую-то базу у себя и что-то привезти из-за рубежа. Это простой и общепринятый путь. Под Мюнхеном есть завод, который производит четыре вида популярных тракторов, в день выпускает по 30 единиц техники. Но это все просто сборочное производство. Это кооперация огромного количества компаний, которые собирают этот конструктор. Так развивался весь мировой рынок. Кстати, сейчас разрыв логистических цепочек наблюдается не только у нас, но и во всем мире. И эта схема дает сбой. А в нашей ситуации мы теперь тем более вынуждены будем научиться делать все сами, другого выхода нет.
Когда это получится сделать? Лет за пять удастся импортозаместиться?
Павел Косов: Думаю, да. Мы просто должны это сделать. Сельское хозяйство обеспечивает нас едой. Мы не можем позволить себе не собрать то, что нам дает земля. И в первую очередь нам нужно выстраивать свой суверенитет с точки зрения обеспеченности сельхозтехникой. Надо за счет увеличения объема производства нашей техники постепенно вымещать иностранную. А кроме того, у нас все еще сохраняется отставание по обеспеченности сельхозтехникой: в России она составляет порядка 1,5-2 лошадиных сил на гектар, а в некоторых странах есть по 7 лошадиных сил на гектар, в Беларуси почти 3,5 лошадиные силы на гектар.
Мы должны научиться делать комплектующие для этой техники — мосты, коробки передач, гидравлику, отчасти двигатели. Это главная задача, которую мы решаем, начиная с 2014 года.
Но на полях сейчас работает огромное количество дорогой западной техники. Как с комплектующими быть?
Павел Косов: Здесь выход — поддерживать сервисные компании и дилеров, которые обеспечивают гарантийный ремонт. Искать альтернативные каналы поставок — через параллельный импорт или по своим контактам. Или искать аналоги у других производителей. У нас в этом году как раз заработала программа по поддержке дилеров, оказалась очень востребованной. Крупные хозяйства сами пытаются решить свои проблемы — находят свои каналы поставок нужных запчастей и комплектующих.
Насколько изменилось предложение б/у техники?
Павел Косов: Все, что сейчас есть на рынке, востребовано покупателями, в том числе и подержанная сельхозтехника. Но предложений о продаже не так много: что импортная, что российская выросли в цене примерно вдвое за последний год. Б/у была куплена тогда по старым ценам. Продавать ее сейчас и покупать новую намного дороже (а какую-то и вовсе не купить теперь) нет смысла. А кроме того, сейчас сроки выпуска техники серьезно увеличились: было 30 дней, а сейчас — 130 дней.
Скорее, востребован и развивается шеринг сельхозтехники, особенно у маленьких хозяйств. Если фермеры по тем или иным причинам не могут позволить себе приобрести новую технику, они обращаются в компании, которые оказывают услугу. Есть сервисы предоставления техники с механизаторами или без.
Мы еще в 2017 году реанимировали советскую систему машинно-технологических станций (МТС) — они сейчас называются машинно-технологические компании. Таких компаний сейчас в стране 10. При этом они обрабатывают гораздо больше, чем обычная техника в компаниях — около полмиллиона гектаров. Их услугами пользуются сотни хозяйств. Например, очень востребованы такие услуги в Крыму, Рязанской области, Чечне. Есть и частные подобные сервисы на рынке.
Может, есть смысл в новой реальности пересмотреть систему поддержки сельхозпроизводителей для покупки сельхозтехники?
Павел Косов: Сейчас есть несколько финансовых инструментов господдержки для приобретения сельхозтехники. У минсельхоза это льготный лизинг и льготные кредиты на приобретение сельхозтехники. Плюс есть региональные меры поддержки. Самые популярные — предоставление субсидий на оплату первоначального взноса в размере от 15 до 30%. Что тоже существенно облегчает аграрию финансовое бремя. Это все инструменты, стимулирующие спрос со стороны сельхозтоваропроизводителя. И есть программа 1432, которую курирует минпромторг. По ней машиностроители продают аграриям технику со скидками, которые им потом компенсирует государство. То есть программа стимулирует предложение.
Но лично мое мнение, что не предложение рождает спрос, а спрос рождает предложение. Поэтому любая субсидия должна основываться на потребностях того, кто приобретает технику. Этим рублем должен распоряжаться аграрий. Тогда это приведет к тому, что машиностроители начнут за агрария биться сервисом, качеством, гарантией, сроком изготовления, целым рядом других сервисов, которые в нормальной экономике должны нормально функционировать. У нас же скидку дают аграрию, но деньги получает напрямую машиностроительное предприятие. Но тем не менее мы за любую скидку, которую получит аграрий, не важно, какое ведомство эту скидку предоставляет. Чем дешевле техника для сельхозтоваропроизводителя, тем лучше.
Высказывалась мысль, что спрос на технику не зависит от программы поддержки 1432 и растет тогда, когда растет цена на зерно. Согласны?
Павел Косов: Полностью поддерживаю этот тезис. И не только на технику, но и на все остальное спрос зависит от того, какая на рынке складывается цена на зерно. Сейчас цены низкие. Поэтому мы немного переживаем.
Что нужно предпринять первым делом, чтобы минимизировать ущерб от ухода с рынка западных производителей сельхозтехники?
Павел Косов: Просто спокойно работать. Меры поддержки есть, и они работают. Техника производится и находит своего потребителя. Появляются новые поставщики. Мы открываем новые рынки для себя. Трагедии нет.
Да, не все можно и нужно импортозамещать. Нам нет никакого экономического смысла налаживать производство сложной техники, которая производится во всем мире в штучных экземплярах — например, самоходные картофелеуборочные комбайны. Но даже в условиях санкционного давления, как показала практика, наши компании находят способы решить эту проблему и приобрести необходимые машины.
(По материалам «Российской газеты»)