На всех уровнях власти Амурской области активно обсуждается вопрос кооперации разных предприятий в рамках одной или нескольких отраслей. Эта полемика стала хорошим информационным поводом для разговора нашего журналиста с руководителем сферы, которая всей своей деятельностью и более чем вековой историей доказала право на существование – потребительской кооперации. Наш гость — председатель совета Амурского областного союза потребительских обществ Н.В. Корбанёв.
— Николай Владимирович, история потребительской кооперации в России насчитывает 188-летнюю историю. Журналу «АПК Амурской области» интересно ваше авторитетное мнение: стоит ли пытаться создать новые структуры кооперации со стартового уровня или следует использовать и поддержать богатый опыт кооперативного хозяйствования, который уже себя зарекомендовал?
— Мы совершенно не против инноваций и свежих идей в бизнесе. Но мне бы хотелось, чтобы именно потребительская кооперация оказалась в современном тренде. Она несет все элементы объединения, которые уже проверены многими годами практики. Я бы сказал, что кооперация — это совершенно уникальная система, главным принципом которой была и остается социальная ответственность. Она объединяет в себе торговлю, заготовки сельхозпродукции и сырья, охотохозяйственную деятельность, производство товаров народного потребления и оказание бытовых услуг. Какие на селе главные объекты? Школа, детсад, ФАП и торговые точки райпо, через которые оно предоставляет товары практически на условиях полной окупаемости. При этом члены кооператива имеют возможность трудоустроиться и активно участвуют в его деятельности.
— Как взаимодействуют сельхозкооперация и потребительская?
— На сегодняшний день практически никак, и это досадно: если бы был общий подход к кооперации, она получила бы большее развитие на благо селян. Сейчас сельхозкооперации оказывается некая поддержка, а потребительская в этот фокус не попадает, т.к. считается, что у нас есть имущество, ресурсы, специально обученные кадры, многолетняя история. Мы хотим, чтобы было налажено нормальное взаимодействие между двумя основными видами кооперации, которые работают в сельской местности. Пока же Закон не оставляет нам возможности для совместных объединенных действий: только путем заключения хоздоговоров.
— Николай Владимирович, меняется ли география присутствия обществ в области?
— Кооперация – это очень действенный инструмент в создании потребительского комфорта жителей области. Его можно и нужно использовать и местному самоуправлению, и другим уровням власти для решения многих социальных вопросов. Сегодня мы вынуждены констатировать, что в формате потребительских обществ отсутствует кооперация во многих районах области: Белогорском, Зейском, Бурейском, Ивановском и нескольких других. К чему это приводит? Когда потребкооперация утрачивает позиции и уходит из населенных пунктов по экономическим причинам, то приходит частный бизнес. При отсутствии конкуренции он завышает цены, а люди, не видя альтернативы, вынуждены покупать у него. Они просто не могут ездить в другие населенные пункты за товарами первой необходимости.
И если власти, местное самоуправление задумываются над тем, чтобы создать более комфортные условия для проживания своих граждан, то потребительская кооперация может стать эффективным помощником. Идея потребительских обществ не в получении большой прибыли, а в помощи людям, не имеющим большого достатка. Вот по итогам 2018 года торговля в потребкооперации является убыточной. А знаете, причина в чем? Мы работаем с беднейшей частью населения, в сельской местности бедность имеет поражающие показатели, и в основном это касается пенсионеров. Если бы люди имели нормальные доходы, позволяющие обеспечивать себе достойный уровень жизни, кооперация продолжала бы свое поступательное развитие. В последнее время идет снижение объемов работы потребительской кооперации, а не рост. Объемы розничных продаж за 1-й квартал 2019 года в целом по области выросли на 0,5%. Это статистика говорит в целом по отрасли торговли. В городах, возможно, и есть рост, но этого нельзя сказать о сельской местности.
— Кроме частного бизнеса, есть еще конкуренты предприятиям торговли потребкооперации?
— Сейчас Почта России заявила о своих намерениях стать торговой сетью. Мы говорим об этом с долей обеспокоенности. Организация уже заключила договор с крупным ритейлом и если с дешевыми товарами зайдет в сёла, то мы можем эту конкуренцию проиграть.
— Как потребительская кооперация намерена отвечать на новые вызовы?
— Да, жизнь каждый день вносит какие-то свои коррективы, но мы будем продолжать техническую модернизацию своих предприятий, совершенствовать логистику по доставке товаров, открывать новые производства и внедрять современные технологии, готовить достойную смену ветеранам.
— В каких еще проектах потребкооперация могла бы сказать свое веское слово? Например, в приеме и переработке дикоросов?
— Сегодня закон говорит: грибы/ягоды можно собирать только для личного употребления, т.е. вся дикорастущая продукция под запретом, ее нельзя гражданину собрать и нам, допустим, сдать, а мы затем ее бы переработали, в город привезли, продали. Почему? Потому что это считается незаконным предпринимательством для граждан.
— Вы хотите сказать: если человек насобирал корзину ягод и принес их сдать в магазин потребкооперации, то нарушается закон?
— Мы пытаемся начать эту работу по приему излишков продукции у населения, хотя она весьма трудоемка: собрать продукцию, когда она свозится из разных районов и разного качества, обработать, сохранить. И вот в самом начале этой цепочки, когда человек привозит дикоросы или пушнину, допустим, если мы эту продукцию принимаем, то мы обязаны ее оформить, пробить по кассе, т.е. зафиксировать, что конкретный человек получил доход и он с этого дохода обязан заплатить налог. А человек говорит: я не хочу платить налог, т.к. закон разрешает гражданину иметь в год до 250 тысяч рублей дохода, который не будет облагаться налогом, а на деле как-то иначе получается. Я понимаю, что все финансовые процессы должны быть прозрачны, но может быть, в рамках местного законодательства можно принять такие решения, чтобы не бить людей по рукам, и они могли что-то дополнительно заработать. Еще мы готовы создавать небольшие производства в рамках реализации программы развития Дальнего Востока.
— В последнее время активно обсуждается внутренний туризм и экотуризм. Видит ли себя амурская потребкооперация в подобных проектах?
— Мы почти готовы заняться экологическим туризмом в своих охотничьих хозяйствах. Этот вид туризма интересен не только для наших граждан, но и иностранцев, например, жителей КНР. Но Лесной кодекс РФ не позволит нам согласовать строительство баз, чтобы принимать экотуристов. Требуют модернизации, а во многих местах и строительства, дороги. Еще такой важный момент – закон об охоте в РФ ограничит иностранцев в занятии охотой, но именно охотой и привлекателен для иностранцев такой вид отдыха.
Наша организация имеет охотугодья в Зейском и Селемджинском районах. Но владеем мы ими пока до августа этого года, не знаю, как будет дальше. Теперь мы должны заключать охотохозяйственные соглашения, но самое непонятное для меня вот что. Если в Хабаровском крае надо заплатить 1 руб. за гектар при заключении подобного соглашения, а в Амурской области в 5 раз дороже. Чем наша земля отличается от хабаровской? По экономическим составляющим нам это невыгодно становится.
— Николай Владимирович, мы заговорили о своих дальневосточных соседях, а как чувствует себя кооперация в других районах страны?
— Ощутимо поддерживают кооперацию в республиках Татарстан и Чувашии, в Иркутской и Калужской областях. Власти выделяют деньги, чтобы товары доходили до потребителя. В нашей области были небольшие льготы для кооперации, и вот сейчас мы намерены обратиться к губернатору и Законодательному Собранию Амурской области, чтобы имущество потребительской кооперации оставили на ставке налога на имущество в 1%. Некоторое время назад налоги по имуществу для предприятий потребкооперации выросли в 3 раза, а у нас 99 процентов имущества находятся в сельской местности. Рост налогов приводит нас к убыточной деятельности и вынуждает уходить из сёл.
— Какое количество пайщиков насчитывает потребкооперация области?
— Более 10 тысяч пайщиков в составе 21 организации в 14 районах области. Сегодня мы вынуждены констатировать, что существует юридическая проблема. Уходят пайщики из-за того, что преимущества, которые мы предоставляли ранее, например, в первоочередном приеме на работу, других льготах, мы потеряли. Еще один болезненный вопрос для пайщиков: Гражданский кодекс РФ запретил выплату дивидендов. Если предприятие сработало рентабельно, почему людям не выплатить хоть какие-то деньги? А закон говорит: вы – некоммерческая организация. В то же время этим же законом устанавливается субсидиарная ответственность пайщиков за результаты деятельности: если получили убыток, то пайщики должны своими деньгами покрыть этот убыток. Когда пайщики узнают об этом, они говорят: зачем нам такая кооперация? Мы будем просто селянами и не будем нести ответственность за деятельность предприятия. В результате много людей, которые участвовали своими малыми средствами в инвестировании на создание предприятий, рабочих мест, сейчас будут от этого отказываться.
— Кадры для любого предприятия являются одним из главных ресурсов развития. Когда мы говорим о человеческом факторе, мы имеем в виду не только уровень профессионализма, но и, например, преемственность или наличие трудовых династий. Можете ли вы говорить о преемственности в своей отрасли?
— Преемственность — вопрос важный для нас. Мы наблюдаем общее старение коллективов, создателей, пайщиков и вопрос: как будет дальше идти развитие? – для нас совсем не праздный. Молодежь не идет. Причин здесь несколько. Во-первых, молодые люди стремятся уехать из села и родители создают условия, чтобы дети уехали и жили в городах, у них была лучше жизнь. Это понятно. В кооперации заработная плата невысокая, в среднем 20 тыс. руб., а по области данные о средней зарплате в 40 тыс., поэтому они думают, что где-то можно заработать больше и едут в поисках этой лучшей жизни.
Во-вторых, есть программы поддержки молодых специалистов, приезжающих в село, рассчитанные на врачей, учителей, а почему нет кооператоров в этой группе? Мы уже говорили, что в кооперации есть сильная социальная составляющая и молодой специалист-кооператор своей работой обеспечивает каждодневную жизнь сельчан. При этом он находится в таких же условиях, что и молодые специалисты других профилей. Мы не можем сразу предоставить ему жилье и уровень комфорта, на который рассчитывал молодой специалист, отправляясь работать в сельскую местность. Есть намерение обратиться к Законодательному Собранию Амурской области, чтобы молодым работникам сферы кооперации оказывались те же меры социальной поддержки, что и другим специалистам.
— Вы можете назвать людей, которые отдали кооперации многие годы своего труда?
— Да, на самом деле таких людей немало. Остается костяк, который продолжает работать: это председатель ПО «Михайловский универмаг» Татьяна Викторовна Згуровская и председатель Октябрьского райпо Ольга Александровна Дяк. Более 30 лет трудятся в кооперации Ольга Степановна Коротаева, Людмила Петровна Бирюкова, Юрий Витальевич Шилин и многие другие наши руководители и специалисты, которые действительно составляют «золотой» фонд кооперации.
Ольга Немкова
Опубликовано в журнале «АПК Амурской области» №12. 2019 год